Алтеа: Возвращение
-Вау, ты, ты ли это?
Я узнала её. Меня всю затрясло. Не может быть!
— Я сначала тоже тебя не узнала, потом, смотрю, да нет, вроде ты. Алтеа, боже мой, это ты!
— Ну привет, Надин, а ты изменилась?
—
— Лично я от этого не в восторге. Как ты вообще? Сколько лет прошло, с нашей последней встречи?
— Много, достаточно много, чтобы мы смогли позабыть, как кто из нас выглядит.
Меня так и подмывало ей сказать, какая она стала тучная и не красивая, эти грязные, замызганные в детском питании джинсики, которые были порядка на два размера меньше, от чего её коровьи ляжки просто отвратительно смотрелись. Это было то, что было на самом деле, но я солгала. Я тоже никогда не была супер красавицей. Но она?! Из каких морей приплыла эта дутая плацента? Каким ветром её сюда занесло? Зачем она вообще со мной поздоровалась? Шла бы мимо, вот и все дела.
— Я нахожу забавным твой милый вязаный свитер, и джинсики, ничего такие. Только вот не пойму, а куда делись шмотки из бутиков прежней Алтеи, юбки по не балуйся, откровенные блузоны, ты вроде все также стройна?
— Это все в прошлом, уж извини. Теперь я мать, а знаешь, у матери свои заботы, свой гардероб, более практичный и не такой уязвимый, впрочем, откуда тебе знать.
— Да, и в правду, откуда, да и от кого.
Мы обе глупо хихикнули.
— Мне 35 Надин. Я всегда могу влезть в свои спортивки, и я буду счастлива в них, знаешь почему? Потому что мне больше не нужны раздевающие взгляды прыщавых подростков, мне больше не надо одеваться как последней шлюхе. Я человек семьи, и теперь я часть этого мира, семейного. Понимаешь?
— Пытаюсь понять.
— За эти годы многое во мне изменилось. У тебя есть минутка?
— Да, я не спешу. Даже две найдется. Я ведь…
— Отлично, а то пока мои детки-конфетки с папой на каруселях, мне нужно себя чем-то занять. Ты не против, если я тебя немножко нагружу? Вот, возьми пока эту сумку. Извини, Надин, что я перебиваю тебя, я просто..
— Ничего.
— Я что-то сказала не так?
— Пустяки, вперед, загрузи меня, чем нибудь, чем угодно.
— Мне так не хватает общение, банально, не хватает с кем поговорить по душам. Только дети и муж, два угла одного ринга.
Она опять по-дуратски хихикнула.
— Разве не этого ты всю жизнь хотела?
— Да, они моя жизнь. Знаешь, они поддерживают во мне чувство ответственности и любви. Мне повезло с мужем, дети, слава богу, не болеют. Без них я ничто, и мне совсем не жаль себя, ну, может иногда жаль себя, зато я научилась дисциплине, порядку и мне это нравиться. Жизнь матери героини имеет многу преимуществ.
— Увы, твоего мнения я не разделю.
— Ты всегда была конченой эгоисткой.
— Не хочешь прогуляться до стоянки с такой конченой эгоисткой как я?
— Ну давай.
— Чем ты сейчас занимаешься?
— Как видишь, путешествую налегке, там, сям, где подвернется, работаю, но не спрашивай кем, я все равно не отвечу.
— А, ну понятно.
— Да что тебе понятно? Пеленки, мази, ванночки, — это ведь теперь твой мир! Так я тут и выложу тебе все свои карты, ради чего? Чтобы ты поглумилась надо мной лишний раз!?
— Не кипятись, спокойно!
— Все могло быть иначе!
— Я не хочу иначе, Надин, и тогда не хотела.
— В этом нет никакого смысла?
— Очень даже есть.
— Мне холодно, давай сядем в машину и там договорим.
— Согласна.
— Ну, Тебе удобно?
— Да, машина хорошая, твоя?
— Нет, одолжила у приятеля покататься, ему она пока всеравно не нужна. Нравится?
— Какие щедрые люди пошли, да потрясный салон и цвет.
— И не говори. Мне на таких везет. Может, включим классную музыку в этой классной машине?
— Нет, знаешь, давай просто поговорим, я не хочу отвлекаться. С минуту на минуту мне должен позвонить Крис, и я должна…
— Крис?
— Мой муж. Надо будет вас с ним обязательно познакомить, заодно, и с моими крохами познакомишься. Они тебе понравиться.
— Я пас, извини.
— Да ладно, не все же время жить в тени? У тебя появилась девушка, или может быть парень?
— Что тебе до этого?
— Спортивный интерес.
— Я не хочу об этом говорить, это все, через чур сложно.
— Значит, нет. Надин, я очень рада что встретилась с тобой. Ты стала такой, такой независимой, модной, вот теперь ты похожа на городскую девушку. Ты мне, правда, такой очень нравишься, я безумно рада за тебя!
— Чтож ты тогда мне так и ни разу не позвонила?! Избегаешь?
— Ой, мне надо идти, время. Я не хочу тебя отвлекать, а тем более злить. Прости, но, давай, как нибудь созвонимся на недели, а? Обещаю. Только ты и я в этот раз. Даю слово.
— Нет, брось. Ещё минут 5 посиди, мы так давно не виделись, я хочу тебе ещё столько всего рассказать, ты просто обзавидуешся.
— Может при других обстоятельствах тебе бы это и удалось, но сейчас, прости, мне правда пора.
— Стой. Как тебе? А? Классная песня?
I\’M EMPTY, I NEED FULFILLING, YES I DO LOVE
TO THE CEILING, WHEN I DO LOVE
I GET THIS FEELING WHEN I\’M IN LOVE
— Выключи, Надин, не ребячься.
— Я без намеков, это все Gwen Stefani.
— Между нами уже все давно..
И тут я жадно впилась губами к её губам. Она не долго сопротивлялась. Это занятие щекочет мои нервы — от головы до самых пят, которые застревают в подголовнике водительского кресла. В бок не впивается рычаг коробки передач. Твоим коленям удобно, твоя улыбка дразнит меня, моя спина покоится на мягком и ровном ложе. Я не могу мыслить гетеросексуально, просто хочу подарить тебе себя, — мягкий извернувшийся комочек ласки и сострадания, я хочу подарить тебе кайф. Желаю вспомнить, как это было пять лет назад? Как хорошо это был? Свежие, отдохнувшие, молодые и привлекательные. Хорошо ли тебе с ним так же, как со мной сейчас? Кто ты сейчас? Какую роль ты играешь теперь?
Мы растворяемся друг в друге. Я вынуждена терпеть тебя, твой потрепанный и часто эксплуатированный вид, твои обвисшие груди, твои потреснутые, от кормления грудью, соски, все твои производственные дефекты, потому, что я хочу тебя, хочу тебя настоящую, и я залижу тебе раны не только потому, что ты сама не в состоянии это сделать, просто желание быть полезной, Уверенность в том, что я смогу приручить тебя, таким образом, все вернется на круги своя.
Медленно я опускаюсь на колени. Моя грудь касается твоих клейменых ног. Ты к взрыву готова… Мольба и страсть смешиваются в нас, и ты уже никуда не спешишь. Я хочу быть сверху! Ты будешь подо мной, и так продлиться до тех пор, пока я не разрешу тебе встать и уйти.
— Все. Пусти. Я опаздываю. Девять звонков от Криса.
— Да хоть сто девять, мне все равно. Подожди, любимая.
— Надин, я прошу тебя. Я другая, извини, сколько раз я должна это повторять, открой дверь!
— Я не открою!
— Открой мать твою эту дверь!
— Все ведь так хорошо начиналось, все было супер, пока не закончилось!
— Надин!
Я резко открыла и её отпустила. Она шла настолько быстро, насколько могла. Периодически, поправляла волосы, юбку и сползающие вниз рукава. При этом,она изобильно жестикулировала, когда разговаривал с мужем по сотовому.
— Алло, Крис, да, извини, я в парке заснула. Да, устаю, видимо. Я уже подхожу, ждите меня, у тебя с собой присыпка? Что? Как она ударилась? О боже! С ней все нормально?
Восхитительно, удивительно, поразительно, — но даже с этим шухером на башке, она не теряет своей былой привлекательности. И все-таки, что-то в ней есть, и это что-то, досадно, но больше не принадлежит мне. Возможно, никогда и не принадлежало. Не нужно больше питать иллюзий.