Обнажая Нутро

— Надин, подожди.
— Да?
— Как ты? Почему не была на философии?
— У меня было дело
— Какого рода дело?
— Так я тебе и сказала, отвали, придурок.

— 
— Как грубо. — Неужели?
— Надин, не хочешь придти сегодня ко мне на тренировку, посмотришь как я боксирую?
— Иными словами ты хочешь сказать: Надин, пошли, переспим сегодня в три тридцать?
— Да ну брось
— Это ли не единственный способ как ты завлекаешь девиц?
— Перестань. А ты милая. Спешишь куда?
— Разве не видно?
— Тогда приходи сегодня ко мне домой.
— И чем же будем заниматься?
— Так ты согласна?
— Согласна на что?
— Переспать со мной.
— Ха, пошел ты, ублюдок.
— Разве ты не считаешь меня красивым?
— Ты мне противен, при одном виде тошнит, лучше тра**й своих дешевок.
— Я видел, как ты на меня смотрела, на истории в среду.
— Тупица, прости, но, по-моему, тебе сегодня придеться иметь дело со своей правой рукой.
— Все равно я тебе вдую, очень глубоко, вот увидишь.
— Скорее я сама тебя тра**у, козел. 
— Эй, целка, что ты умеешь?
— Заткнись, заткнись, заткнись.

Надин убегает. Через час Салех получает в своем шкафчике от неё записку о встречи.
Завтра рано утром они обязательно встретятся.

— Знаешь, а ведь страпон служил орудием пыток во времена Калигулы. А мне всегда казалось, что эти игрушки безобидны. Выпалила я, держа в руках трусы-страпон.
— Ты знаешь, как с ней управляться?
— Знаю ли я? Да.
— Но зачем ты здесь так рано? Дай, я хотя бы переоденусь.
— Не нужно переодеваться, когда и так знаешь, что будешь раздеваться.
— Ты изменилась , после вчерашнего разговора, и этот трюк с запиской, я думал это шутка.
— Нет, это вовсе не шутка, сглупила вчера, с кем не бывает, наговорила лишнего
— Подожди.
— Я не могла придти позже, и я не могу больше ждать.
— У тебя что течка?
— Возможно. Ты ещё хочешь переспать со мной?
— Прямо здесь? В мужской раздевалке?
— Почему бы и нет?
— Ты хочешь доминировать?
— Вы Афроамериканцы такие узколобые, ну конечно да. И вообще, давай больше действия, ты и так все прекрасно понял. Сделаем это, и забудем. Или у тебя кишка тонка?
— Подожди, я не готов.
— У тебя не стоит, что расхотелось? Сделай же мне приятное, а потом, я обещаю, в долгу не останусь.
— Да нет, не расхотелось, просто..
— Трусишь, и врешь, врешь и трусишь!
— Давай. Давай я сказал.

Он с яростью сдернул с неё трусики.

— Вот это совсем другое дело.

Смуглое тело Салеха приобрело форму сжатого кулака, доля мышц была крайне напряжена, едва уловимый запах пота, свежий, соленый, теплый. Ноги и руки его судорожно отбивались, анус держался в напряжении. Он то и дело вздрагивал, покуда я входила в него, потом он застывал. Неустанно колотясь в приятном возбуждении, слегка извиваясь и корчась, я набирала скорость, отдаваясь полностью тому, кого всем сердцем ненавидела. Последний вздох, его протяжный крик и мой в конце. Он тоже вошел в меня. Он бил меня, царапал, опять бил и тра**л. Потом он замолчал, и я мастурбировала ему обеими руками. Едкая на вкус белая жижа залила мне руки, немного лицо и шею. Семя. Я Обнажаю нутро. 

Моя слюна застыла, а от него повеяло холодом. Он поднялся с пола, побледнел, его мутило, в глазах мерещилось, и он с трудом дошел до душевой. Он назвал меня грязной шлюхой, садисткой сволочью, совратительницей, последнее, кстати, звучало вполне безобидно. Все его слова, это бравада глупца, духом слабого, и неполноценного.

Одышка. Смутную память глушит время. Неделя без сна. Сердцебиение? Какое на хрен сердцебиение? Кругом слишком много стресса. Это, наверное, мое проклятье. И зачем я только с ним переспала? Зачем он мне, грубый и неотесанный болван? Почему бы просто не придумать себе хобби? Почему бы просто не найти себе работу? Да, в том то и дело, что не все так относительно просто.